Недельная глава Ваэра. --Название второй недельной главы книги Шмот - ВАЭРА - сразу включает ассоциацию с очень похожим названием в книге Берейшит – ВАЙЕРА.
--И в том, и в другом случае перед нами глагол корня РЕЙШ-АЛЕФ-hЭЙ (общее значение - видение, зрение), в биньяне НИФЪАЛЬ, с очень широким спектром значений: от выглядеть до сделаться видимым, раскрыться, явиться. Все эти значения объединяет то, что они являются пассивным отражением понятия видеть.
И там, и тут используемая грамматическая форма – будущее время с трансформирующим союзом ВАВ. ВАВ трансформирует будущее время в прошедшее.
--Разница только в том, что в книге Берейшит глагол стоит в третьем лице, а в книге Шмот – в первом.
Надо сказать, что и подлежащее в обоих случаях одно и тоже (правда, язык не поворачивается назвать Господа этим грамматическим термином).
--На этом ассоциации с главой ВАЙЕРА не заканчиваются:
И здесь, обращаясь к Моше, Господь говорит о праотцах, которым он раскрывался.
Мы остановимся на одном непростом вопросе: а как такое вообще может быть – «раскрытие Бога»? Да ведь Он же сам популярно объяснил Моше, когда тот умолял его дать хоть одним глазком:
«Не может человек меня увидеть и остаться в живых… ».
--А почему, собственно?
Слышать - пожалуйста, а видеть - ни-ни.
--Дело тут, видимо, в том особом положении, которое занимает зрение среди других чувств. Русская пословица «Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать» хорошо это особое положение характеризует.
--Достоверность и однозначность – вот что даёт нам зрение. И это-то как раз и невозможно по отношению к Богу. К Причине всех причин и Цели всех целей. Во-первых, потому, что это противоречит самой идее создания мира как места сокрытия Бога, как места, где причина и цель неясны, что и создаёт возможность для свободы выбора.
А во-вторых, потому что есть понятия, которые просто не может вместить человеческое сознание. Тем более зрение. ------Можно ли увидеть истину?
Тем не менее, Тора говорит, что Господь раскрылся Аврааму в дубраве Мамрэ . И сам Всевышний свидетельствует, что да, Он раскрывался Аврааму, Ицхаку и Яакову.
--Человеку, например, нельзя, поскольку сказано: «Не может человек меня увидеть и остаться в живых».
А Авраам, Ицхак и Яаков – кто, простите?
--На этот вопрос отвечает с предельной точностью Раши, комментируя этот стих: «Аврааму, Ицхаку и Яакову – праотцам».
--Одно слово прибавляет от себя великий комментатор. Слово, которое, если не задаваться вышеизложенными вопросами, вообще кажется насмешкой. Как будто мы до этого не догадывались, что они – праотцы!!
А вот в свете того утверждения, что им Господь являлся и что человеку Он являться не может, это добавление Раши чрезвычайно информативно.
--Да, Авраам, Ицхак и Яаков – не люди, они – Праотцы. Это, конечно, требует объяснения, изучения, понимания. Но что-то проясняется.
--Действительно, это слово слилось с их именами. Так мы их и называем: Авраам Авину, Ицхак Авину («отец наш»).
Это – не фамилия. Это – профессия. Быть просто отцом – это значит отказаться от привычного распорядка жизни, удобств, иногда карьеры. Ради детей, ради будущего. Быть праотцом еврейского народа – это значит полностью отказаться от собственного существования. Это значит слиться с будущим. Крепкое сердце - не всегда признак силы Прежде, чем послать Моше к фараону, Всевышний сказал: «И ожесточу Я сердце Паро, и умножу знамения Мои и чудеса Мои в земле Египетской» (Шмот 7:3). После первой египетской казни (когда посох Аарона превратился в змею) реакция египетского правителя была такой: «Но укрепилось сердце фараона, и не послушал он их, как и предсказывал Бог». (Шмот 7:13).
Комментируя десять египетских казней, Мидраш Раба говорит, после каждой из первых пяти казней «сердце фараона укреплялось», а после каждой из последующих пяти казней «Всевышний укреплял сердце фараона». После первых пяти казней, когда фараон по-прежнему не хотел отпускать еврейский народ, Всевышний решил, что даже если фараон раскается и отпустит евреев, Он все равно не примет его раскаяния. Таким образом, слова Всевышнего «...и укреплю Я сердце фараона» должны указать Моше на то, что в будущем Всевышний укрепит сердце фараона с целью затем совершить над ним суд и покарать его.
Этот стих Торы вызывает немало вопросов. Если сам Всевышний укрепил сердце египетского правителя, в чём же заключался грех фараона? Почему для того, чтобы избавить евреев из рабства, Всевышнему нужно согласие фараона? Разве Он в конце концов, не вывел еврейский народ вопреки желанию фараона? Даже если во время последних пяти казней Паро был лишен свободы выбора - почему во время первых пяти казней он был настолько упрям, несмотря на все знамения и чудеса?
Комментируя слова «и укреплю Я сердце фараона...», Раши приводит следующее объяснение. После того, как Паро оскорбил Имя Всевышнего, стало очевидно, что он никогда не совершит раскаяние от чистого сердца. Поэтому Всевышний уже на этом этапе ожесточил сердце фараона – чтобы совершить еще более великие чудеса в Египте и заставить евреев признать Его власть над миром. Несмотря на это, во время первых пяти казней не говорится, что «Б-г укрепил сердце фараона» - говорится только, что сердце фараона «укрепилось». Раши говорит, что даже в начале этой истории жестокость фараона по отношению к евреям и отрицание им существования Творца («И сказал фараон: кто такой Б-г, чтобы Я послушался его и отпустил Израиль?!» - Шмот 5:2) – достаточное основание для того, чтобы «укрепить его сердце». Однако вплоть до пятой казни у фараона все еще был шанс раскаяться. Следует заметить, что даже решение Паро отпустить евреев на свободу не являлось раскаянием. Он был подобен вору, который забрался в чужой дом и удрал, не успев совершить кражу, потому что услышал шум. Такой поступок не считается раскаянием.
Почему же была необходимость в согласии фараона отпустить еврейский народ? Порабощение еврейского народа должно было продолжаться 400 лет, которые еще не истекли – к началу Исхода прошло всего 210. Поэтому необходимо было согласие фараона на освобождение евреев. Рав Шауль Исраэли (благословенна память праведника) объясняет, что поскольку евреи были рабами, то если бы они ушли без согласия своего хозяина, то так и остались бы рабами.
Фараон он использовал лазейку - потребность в его «разрешении на Исход» - для того, чтобы продемонстрировать свою власть: способность отказать. Таким образом, первые казни, во время которых фараон сам «ожесточал своё сердце», не только показывают власть Всевышнего, но и демонстрируют, насколько глуп человек, который полагает, что он всемогущ. рав Моше Эренрайх
(Перевод с иврита – Яков Герштейн)
|
